Знаменитый кот Брысь пять лет жил на два дома. Как неверный муж, он тайком ходил от одной хозяйки к другой, сохраняя иллюзию нежной котовьей привязанности к каждой из них. И каждый раз, получив свою порцию ласк и угощения, отоспавшись на креслах и диванах, помурлыкав у ног и даже немного пободавшись и потеревшись усищами о теплую хозяйкину руку, он снова уходил на улицу. Пропадал на неделю и снова обнаруживался на пороге на удивление не сильно-то и потрепанный, не особо голодный.
«Странно, – думала та из хозяек, которую мы могли бы назвать первой и законной. – Может быть, его кто-то из соседей подкармливает или он тайком грабит склад гастронома?»
Законную хозяйку звали Анна Ивановна, эта весьма уважаемая пенсионерка когда-то лично принесла Брыся с птичьего рынка в свою квартиру. Кот достался ей даром – пушистиков раздавали в добрые руки и Анна Ивановна, критично осмотрев свои руки, решила, что они у нее вполне добрые, хотя маникюр подправить не мешало бы…
Антиблошиный ошейник. Вот, что выдало нашего прохвоста. Однажды он пришел в нем. В ошейнике. Морда при этом у него была соответствующая – он точно знал, что прокололся, но ничего не мог с этим сделать. Анекдотичный Штирлиц, которого выдавала не гордая стать и не волевой характер, а волочившийся следом парашют. Вот, каким был Брысь в тот день…
У Анны Ивановны больно кольнуло сердце. Потрепав своего ненаглядного обормота по весьма толстому загривку и выбрав из пушистых штанов репей, пенсионерка решила не снимать с кота ошейник – вещь полезная, пусть и надетая чьей-то чужой рукой.
«Любит ли она тебя так же сильно?!» – закусывая губу, думала Анна Ивановна, но коту ничего не говорила, просто в следующий раз, когда Брысь снова собрался куда-то уходить, она тайно пошла за ним следом. Как детектив из американского кино, она кралась за ним по пятам. По всем законам жанра она даже надела плащ и темные очки, и даже прихватила с собой газету, чтоб прикрываться ею, если больше прятаться будет негде.
Путь у кота был насыщенным. Он проведал две помойки, погонял голубей в сквере, полтора часа лежал в клумбе и щурился на солнце, убегал от собаки (которая, впрочем, не особо за ним и гналась, но убегал артистично: с глазами, полными ужаса, с хвостом-трубой, и даже залез на дерево, где расположился на ветке и начал горько орать). Анна Ивановна уже была готова смириться с тем, что миссия провалена, и выбросить свою газету, но тут из ближайшего дома донеслось заветное:
– Кис-кис!..
И Брысь, всегда казавшийся таким родным и верным, стремительно побежал на зов.
Изменял Брысь Анне Ивановне с немолодой, но еще весьма боевой Моникой Францевной. Увидев соперницу, разлучница Моника первое время строжилась и делала глаза черноморской барабули – круглые и невинные. Но потом во всем раскаялась и даже показала чек за ошейник от блох. Да, его надела она. И, кстати, ее история звучала как вечная классика:
– Невиноватая я! Он сам пришел!
И версию эту вполне охотно были готовы подтвердить муж и дети Моники Францевны.
Да, это была чистая правда. По неведомой кошачьей прихоти Брысь втерся в доверие этой приятной семьи и стал ходить к ним с такой регулярностью, что они поверили, что он теперь живет с ними. Тут у него даже появилось свое кресло, когтеточка и своя тарелка, куда аккуратно подкладывались разные лакомства.
Узнав все подробности кошачьей измены, Анна Ивановна погоревала, конечно, но поделать ничего не смогла. Как и соперница. Так и делили они усатого на две семьи до тех пор, пока семья Моники Францевны не переехала в другой район.
Вообще поговаривают, что коты так часто поступают. Им свойственно навязывать себя. По крайней мере, я знаю массу котов, которые смогли навязать человеку новые обязанности по сожительству и обеспечению вкусняшками, в то время как мне не знаком ни один человек, который смог бы навязать себя коту.
Но, в любом случае, я готова поклясться, что делается все это не от дурного нрава, а потому, что коты обладают интуицией огромной силы. Ведь встреча человека и его питомца – это что-то значительно сильнее, чем попадание стрелы Купидона. Это поражение молнией, воссиявшая радуга, одичалые бабочки в животе и такой скачок дофамина, что им можно было бы напитать жителей маленькой планеты. Важно только найти того самого, «своего». Или это именно они нас находят, даже если нам кажется, что это именно наша воля? В любом случае, мы выбираем, нас выбирают и счастье – когда мы находим друг друга.
А как вы встретили своего питомца? Уверены, что это вы его выбрали, а не он – вас?
Комментарии